Бремя Крузенштерна - Страница 33

К оглавлению

- Почему?

- Знаешь, кто он такой? Это негласный хозяин города. Мы все ходим под ним.

- Мафия?

-- Угу. Видела моего Колю? Так вот, он работает на Казначея. Под

таким именем знает Батаева вся здешняя братва. Только с ним, с Казначеем этим, не так-

то легко встретиться. Осторожный и к себе никого не подпускает. Коля

намекал, что на него не один раз покушались.

-- А если твой Коля скажет господину Батаеву, что кое-кто знает, кто

убил его людей? Может он согласиться поговорить со мной?

- Ты хочешь, что бы я сказала Коле, что бы он замолвил перед Казначеем за тебя словечко? Верно?

- Свет, а можно это провернуть в срочном порядке? Когда мне лучше перезвонить тебе?

- Думаю, минут через тридцать. У меня есть сотовый Коляна.

Ободренная, Светиными обещаниями, Лена вернулась к столику и на оставшиеся деньги, купила себе кофе, потягивая его в ожидание назначенного времени. Горячий кофе потихоньку остывал. Откуда-то доносилась мелодия модного хита, перекрывающего неумолчный ровный шум вокзальной толчеи, которую время от времени прерывал мелодичный сигнал и приятный голос, объявлявшим прибытие на назначенный путь очередной электрички. Эльф с беспокойством смотрел на нее, но помалкивал. Болтая ложечкой в кофе, Лена думала о том как ей выбраться из того переплета в который попала, и как избежать неприятностей с милицией. Ее соблазняла идея, наплевать на все и скрыться на даче у Любаши и пусть Крузенштерн сам разбирается с Шакером. В конце концов, это не ее война.

Однако нужно было подумать о предстоящем разговоре с Батаевым, если конечно, ему суждено было состояться. Допустим, встреча их состоится, сумеет ли она убедить его в том, что именно Шакер убийца его людей и направить его жажду мести и желание поквитаться за своих ребят на мага . Как она докажет, что их убил Шакер? А ведь Батаев обязательно потребует доказательств. Что у нее есть, кроме одних слов? Крузенштерна, что ли предъявлять? Хорошо если Казначей после того, как выслушает, не пристрелил ее сразу, приняв за спятившую. Доказательства. Эльф? Она внимательно оглядела его: он ничем не отличался от обычных людей. Указать на его странные уши? А Батаев скажет, что это обыкновенное уродство и чего доброго, отхватит их ножом, что бы парень с ними не мучился. Лена вздохнула: чем дальше, тем меньше ей нравилась собственная идея идти за помощью к Казначею. Все так непредсказуемо и вряд ли она повлияет на события, а вдруг они обернуться слишком неожиданным образом. Кто она и кто Батаев? Он раздавит ее как мошку и забудет о ее существовании в следующую же минуту. Ладно, она - но ведь рискует и Крузенштерн с его и без того нелегкой миссией? Не облегчит ли она своим поступком жизнь Шакеру? Надо сейчас же, не мешкая, позвонить Свете и дать отбой.

- Как бы худо не складывались дела, но Шакер не должен уйти с книгой, - вдруг, произнес эльф.

- А если они складываются хуже некуда? - невесело усмехнулась Лена.

- Что ты решила делать?

Лена постаралась доходчивее объяснить эльфу, с чем им придется столкнуться в ближайшее время.

-- Нам предстоит визит к очень могущественному и опасному человеку

и неизвестно чем он может завершиться для нас обоих.

- Думаешь, этот человек опаснее Шакера? - недоверчиво посмотрел на нее Крузенштерн.

- С той лишь разницей, что обходится без всякого колдовства. Поэтому очень прошу, что бы ни случилось - молчи.

- Я подумаю - отозвался эльф, глядя в сторону.

- Крузенштерн! - требовательно посмотрела на него Лена.

-- Хорошо. Я буду молчать. Но лучше бы, я сам пошел к этому могущественному человеку и поговорил с ним, а ты дождалась бы меня, где нибудь в безопасном месте.

- Это даже не обсуждается.

Лицо эльфа приняло упрямое выражение, и похоже, опять назревала ссора. Неожиданно он сменил тему.

- И вы слушаете это? - презрительно поджал он губы. Лена не сразу сообразила, о чем идет речь, потому что уже приготовилась, было спорить и возражать ему. Она прислушалась, пытаясь понять о чем он говорит. Из музыкального центра, стоящего за прилавком кафе монотонно повторялся примитивный припев модного хита, имеющим в своем тексте минимум слов и три ноты. Эта модная песенка кроме раздражения и неловкости не вызывала больше никаких чувств.

- Кто не хочет, не слушает, - пожала плечами Лена. - Эта сгодиться для вокзала, но есть и другая музыка

- Есть, - согласился эльф. - Вот послушай.

Он прикоснулся пальцем к ее виску, и она услышала негромкий, нежный напев, такой чистый и щемящий, что ей захотелось плакать. Все окружающие звуки перестали для нее существовать.

- Что это? - Лена подняла на Крузенштерна блестевшие от набежавших слез глаза . - Откуда?

- Это то, что я слышу вот здесь, - он прижал ладонь к груди. - Это началось с той поры, как мы покинули лес.

Музыка захватывала ее все больше, пока вдруг резко не оборвалась, вернув Лену к шуму вокзала и, слава богу, что вместо бьющего своим ритмом по нервам хита, звучала другая песня. Крузенштерн прислушался.

"Прощай, это значит, что мы никогда

Это значит, что нечем дышать

Это значит веками не спать

Стала слишком широкой кровать для меня одного.

Прощай!

Будет долго твой запах витать

И твой смех, отражаясь от стен

На бокалах звенеть и дрожать

В зеркалах нашу жизнь отражать,

Продолжать, отражать

И бессонными ночами боль накатит как прибой

Унесет река печали за собой.

Прощай!

Я не верил, что такая будет боль.

Прощай, во Вселенной стало меньше на одну любовь!"